.jpg)
Сатанизм – это реальность, которая присутствует в нашей жизни постоянно
Егор Холмогоров
Взгляд, https://vz.ru/opinions/2018/8/15/937094.print.html
|
|
|
15 августа 2018, 13::02 |
У нас под боком развелась целая многомиллионная общность «нерабов», среди самой активной части которых неоязычество, сатанизм и антиправославие чрезвычайно широко распространены. Очень интересны истоки этого «нерабизма».
История юного сатаниста, сжегшего Успенскую церковь в Кондопоге, если в чем и убеждает, так это в реальности существования дьявола. Если такое возможно, то сатана действительно существует.
Это отнюдь не тривиальное знание. Современного человека еще кое-как можно убедить в существовании Бога в качестве воображаемого друга – пряничный дед с бородой помашет тебе с небес, а если трудно – подбросит место в лодке и круг. Иисус тоже, возможно, существовал – это был такой добрый грустный хиппи, который пытался сделать людям что-то хорошее, но не был понят, особенно церковниками.
А вот в реальности существования дьявола современного человека уверить совершенно нереально. Представление о имеющей личность злой силе, которая сознательно хочет зла и только зла и может воздействовать на человека, побуждая его ко злу и стремясь поставить себе на службу, является для обывателя постатеистической эры слишком пугающим, так что он стремится избавиться от него всеми возможными способами.
Один способ – это одомашнить сатану, чем успешно занималась последние столетия большая часть европейской литературы. От гетовского Мефистофеля до булгаковского Воланда дьявол рисовался совсем не страшным, почти человечным, скептичным, благожелательным, склонным к черному юмору и в конечном счете совершающим благо, даже когда хочет зла.
В этом дьяволе было что-то гламурно-аристократичное, даже Достоевский в сцене с Иваном Карамазовым именует его не иначе как «джентльменом» (значит ли это, что во всяком джентльмене есть нечто демоническое?).
Второй способ избавиться от сатаны – объявить его иллюзией. Бога нет, черта нет, чего ни хватишься – ничего нет. Для надежности сказать, что нет ни только дьявола как персонификации зла, но и зла как такового тоже нет. Особенно преуспела в этом юнгианская школа психологии и ее подражатели: зло – это темная сторона, тень, которую не следует отторгать или побеждать, а надо с нею слиться, чтобы «обрести целостность».
Людей, которые активно признают зло, персонифицируют его и стараются ему служить, современное общество предпочитает объявлять «психами», то есть теми, кто видит все не так, как оно существует в действительности. Любое другое предположение, гипотеза, что зло реально, считается до крайности нетолерантным и опасным.
«Вы что, хотите разжечь костры инквизиции?! Устроить охоту на ведьм?!» – восклицает ревнитель общественных приличий, как только вы робко пытаетесь предположить, что зло может и впрямь существовать, а некоторые люди могут сознательно ему служить. Как-то так ловко получилось, что в современном мире единственным злом объявлены... любые попытки борьбы со злом. Хотя Голливуд в своих «хоррорах» тему персонифицированного зла продолжает эксплуатировать и хорошо на этом зарабатывает.
И вдруг вся тщательная линия обороны обывательского сознания от мысли о реальности зла рушится во мгновение ока. Выясняется, что вполне возможен юноша (но не настолько юноша, чтобы не понимал, что творил), который настолько всерьез ненавидит Бога, церковь, христиан, настолько всерьез относится к сатанистским обрядам и символам, что реально оказался готов уничтожить знак присутствия Бога в мире.
Смысл русской шатровой архитектуры, выдающимся памятником которой была церковь в Кондопоге, в том, чтобы свидетельствовать всему миру о бытии Божием, о реальности принесенного Христом спасения. Именно поэтому шатровый храм развернут не внутрь, а вовне, обращен к природе, как бы проповедует солнцу и звездам, деревьям и птицам.
Приятели преступника рассказывают, что сам вид этого храма был ему невыносим – он ходил пугаться только туда, откуда его было не видно.
Я не буду сейчас обсуждать вопрос о том, как могло так случиться, что намерение подростка сжечь церковь-памятник увенчалось успехом и кто из ответственных лиц в этом виноват. Я должен просто констатировать факт, что само намерение было.
Перед нами тот случай, когда болтовня про «они же дети» совершенно неуместна. Этот человек совершил ровно то, что хотел совершить, попытки объявить его глупым ребенком – явное лицемерие, а попытки объявить его сумасшедшим будут прежде всего направлены на спасение той обывательской картины мира, в которой никаких сатанистов не бывает, как нет и самого сатаны.
Между тем сатанизм – это реальность, которая присутствует в нашей жизни постоянно в самом открытом виде.
Дьявол, безусловно, не стремится к тому, чтобы все люди служили ему открыто (по крайней мере до пришествия антихриста), поэтому прячется за сотни разных масок, включая маску благоглупости. Но тех, кто открыл свою душу для открытого и непосредственного бесослужения, он использует по полной. Эти люди действительно совершают ужасные дела.
Можно вспомнить убийство монахов Оптиной пустыни на Пасху 1993 года неким Авериным. А можно – действовавшего в то же время в Европе Варга Викернеса, которому, скорее всего, и подражал кондопожский поджигатель. Этот норвежский блэкметаллист, помимо прочих преступлений, был осужден за поджог трех церквей, а по обвинению в сожжении деревянной церкви XIII века в Фантофте оправдан исключительно за недостаточностью улик.
В воскресенье, 9 февраля 2014 года, автор этих строк испытал чувство шока, узнав о стрельбе, устроенной в кафедральном соборе Южно-Сахалинска сатанистом Комаровым. Тогда погибли монахиня и один из прихожан. Всего за три года до того я произносил проповедь по благословению правящего архиерея в этом же самом соборе на этом же самом месте, перед той иконой, в которую убийца разрядил часть обоймы.
Между убийцей Комаровым и кондопожским поджигателем есть очевидная связь в мировоззрении и психологии. И тот и другой были зациклены на том, что они – не рабы, а христиане – рабы. Терроризм для обоих был способом доказать публично свое нерабство.
Не слишком оригинально, с учетом того, что в последние годы у нас под боком развелась целая многомиллионная общность «нерабов», среди самой активной части которых неоязычество, сатанизм и антиправославие чрезвычайно широко распространены.
Но все-таки очень интересны истоки этого мотива «нерабизма». Почему сатанистов переклинивает именно на идее собственной свободы в противоположность рабству христиан.
Это связано именно с сущностью современного отношения человека к сатане и демонам. Трудно оскорбить современного человека сильнее, чем предположив, что те или иные свои решения он принимает не сам, что его твердая и уверенная «воля», «мысль» и «хотение» – лишь послушное исполнение нашептываний желающей ему зла сущности, бытия которой он даже не признает и не сознает.
Для человека традиции совершенно очевидно, что в мире существуют три ментально-волевых измерения – воля Божия, искушения дьявольские и мечущаяся в выборе между ними воля человека.
Основной задачей христианских подвижников было обретение навыка различения духов, то есть умение отделять свои мысли от мыслей, внушаемых демонами, и от голосов ангельских, ежели кто их слышит. На этой идее напряженной борьбы в ментальном космосе базировалось все христианское мировоззрение.
Однако европейскому человеку нового времени удалось внушить, что никаких внешних мыслей в его уме и сознании нет. Что любая блажь, которая придет ему в голову, это выражение его собственного Я.
Начавшись с декартова принципа «я мыслю, следовательно, существую» (тут опытный христианин задал бы вопрос: «А точно я ли мыслю, а не кто-то другой за меня?»), закончилось это все заклинаниями «не надо бояться своих желаний» – какими бы мерзкими и грязными они ни были.
Именно на этом парадоксе строится, в частности, вся пропаганда гомосексуальности и всевозможного трансгендера: несчастной жертве внушают, что откровенная издевка над ней бесов – это голос ее «подлинной идентичности».
#{author}Иными словами, современный человек, не верящий ни в Бога, ни особенно в дьявола, – это слепо и всецело повинующийся раб искушений, уверенный в том, что речь идет о его «сокровенных желаниях».
А как сделать рабство максимально полным? Это уверить жертву в том, что она-то и является поистине свободной.
Именно поэтому сатанисты и примыкающие к ним неоязычники так помешаны на теме «рабства христиан», которой противостоит их «сознание свободных людей». Это христианское «рабство» состоит в осознании борющихся духовных реальностей и ответственном выборе послушания одной из этих реальностей, Богу, Который действует открыто, обращается к человеку с заповедями и законом. Не случайно христиане говорят об откровении, Бог открывает Себя людям без всякой лжи.
Напротив, сущность дьявольщины в том, чтобы являться человеку под чужими ликами. Вспомним, как сатана в райском саду принял облик змея, поскольку с ним в его собственном обличье никто не стал бы говорить.
С тех пор сатана стремится вообще не показываться над поверхностью без особой надобности, выдавая свои внушения за собственные мысли человека, а подлинное порабощение своей воле – за истинную свободу и следование человека своим желаниям.
Цена этого нерабства хорошо известна. Убийства, поджоги, помешательство, поругание христианских святынь, натуральное варварство, так себя проявившее в сожжении церкви-памятника в Кондопоге.
Тем характерней та тенденция поддержки всего этого ужаса, сложившаяся сегодня среди нашей «общественности», и атмосфера истерической ненависти к православию и Церкви.
Буквально за несколько дней до преступления «Лента.Ру» опубликовала анекдотически агрессивный антиклерикальный текст, иллюстрированный карикатурно антихристианскими картинками, которым позавидовала бы гельмановская выставка «Осторожно, религия!».
Интересно, что основной мыслью «расследования» была тема, что Церковь – враг детей и подростков.
Это все было настолько убого, что некоторые безбожники поумнее даже высказали мысль, что это сама РПЦ заказала себе такой пиар под видом антипиара. На самом деле все проще – эта смесь бреда и карикатур была рассчитана не на столичную интеллигенцию, а на провинциальных пятнадцатилетних подростков, которые охотно «схавают» этот бред, именно с таким уровнем невежества, так как эти тексты и картинки только подтвердят их вражду к Церкви, вычитанную из сатанистских пабликов во «ВКонтакте».
Антицерковная истерия и атмосфера ненависти, создаваемые «Лентами», явно дышат насилием и убийством. И вот эта атмосфера ненависти начинает приносить свои плоды. По счастью, пока еще никого не убили. Но уже можно точно и с уверенностью говорить: «Так вы-то и сожгли».
https://www.youtube.com/watch?v=Vv2c2Qy9yus
___________________________________________________________________________________________________________
Оппонеты (РАДИО СВОБОДА) считают, что:
"РПЦ виновата безусловно". Эксперты – о сгоревшей в Кондопоге церкви
13 АВГУСТ 2018
https://www.svoboda.org/a/29430519.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
"РПЦ виновата безусловно". Эксперты – о сгоревшей в Кондопоге церкви
13 АВГУСТ 2018
До недавнего времени слово "Кондопога" напоминало многим россиянам лишь о беспорядках на национальной почве в 2006 году, да о песне Бориса Гребенщикова, где эти беспорядки получили свое отражение в строчке "то у нас Кондопога, то у нас Кострома". Теперь еще долго Кондопога будет ассоциироваться с одной из самых значительных культурных утрат в новейшей российской истории: 10 августа здесь сгорела церковь Успения Пресвятой Богородицы, уникальный памятник русского деревянного зодчества конца 18-го века, дошедший до наших дней практически в первозданном виде вместе с уникальными внутренними росписями.
По последней версии, о которой российским информационным агентствам рассказывают источники в полиции Кондопоги, Успенскую церковь поджег 15-летний подросток, приехавший в город на каникулы к своей бабушке. ТАСС рассказывает, что у поджигателя были "психические отклонения"; "Интерфакс" и "Комсомольская правда" даже успели причислить подозреваемого к сатанистам.
Губернатор Карелии Артур Парфенчиков уже заявил, что Успенская церковь будет восстановлена с использованием уцелевших при пожаре конструкций. Храм планировали реставрировать в ближайшие годы, для этого он был детально изучен, составлены подробные чертежи.
В мае 2017 года Успенская церковь была передана по договору безвозмездного пользования местному приходу РПЦ. Службы там проводились и до этого, правда, редко и только летом. Как выяснили карельские СМИ, от страхования храма его новые владельцы отказались. Несмотря на формальную передачу церкви, Успенская церковь на момент пожара использовалась муниципальным учреждением культуры "Кондопожский музей".
Собеседники Радио Свобода, эксперты по российскому деревянному зодчеству, восприняли пожар в Кондопоге как личную утрату. Они говорят о системных причинах случившегося и винят в произошедшем РПЦ, на балансе которой находился храм, и Министерство культуры: и те, и другие могли вовремя позаботиться об охране и защите памятника, но не сделали этого.
Руководитель НИИ народного зодчества доктор архитектуры, профессор Вячеслав Орфинский:
"Успенская церковь в Кондопоге – это, безусловно, лучший деревянный шатровый памятник в России. Это варварский удар по нашей культуре. Это уничтожение самого ценного памятника такого рода. Его уникальность – в идеальных пропорциях, в удивительной выразительности. Это памятник, с которым связан целый пласт истории".
Александр Попов, архитектор, реставратор памятников древнерусского зодчества:
"Был такой директор Института истории искусств – Алексей Ильич Комич. Он говорил: "Я считаю, что из русской деревянной архитектуры это самый яркий памятник. Что тут еще можно сказать. Я был там полтора года назад и до сих пор еще не могу прийти в себя, не могу поверить, что его больше не существует".
Вячеслав Орфинский: "Я хочу сказать по поводу церкви. Церковь получила чистый подарок величайшей ценности. Церковь виновата безусловно. Все в душе думали, что эти люди заинтересованы в ее защите вдвойне: и по своим религиозным убеждениям, и по своему нравственному кодексу. То, что случилось, показывает полное невнимание. Получив такой памятник, они должны были сделать все для его защиты. Церковь, безусловно, должна отвечать. Я знаю, что музей относился к церкви трепетно. Я не раз там бывал и слышал рассказы музейных работников. У меня не укладывается в голове, что это могло произойти при каком-то попустительстве со стороны сотрудников музея. Если бы меня спросили, кто может быть виноват, я бы никогда не назвал музей".
Александр Попов: "Основная ответственность лежит на Министерстве культуры федеральном и Министерстве культуры Карелии. Карелия за последние годы потеряла уже два уникальных памятника: Кемь и Кондопогу. Это были два уникальных памятника. Самая главная проблема в том, что все делают непрофессионалы. Нынешняя система такова, что профессионалов просто не допускают до работы. Государство ежегодно выделяет деньги на деревянную архитектуру. Деньги выделяются последние 12 лет, и за все это время – ни одного сданного памятника, чтобы можно было сказать: вот, проведена реставрационная работа. На государственные деньги памятники уничтожаются. В Советском Союзе денег было мало, в 90-е их вообще не было, сейчас их выделяют, но они уходят как вода через решето".
Одной из уникальных особенностей Успенской церкви был сохранившийся расписной потолок-"небо"
Вячеслав Орфинский: "Вообще передача таких памятников церкви – это не массовое явление. Я думаю, это скорее исключение. Это не только религиозный памятник, это памятник культуры, нашей общей культуры. Я считаю, что в самом лучшем случае то, что случилось, – это безответственность и головотяпство со стороны церкви, хотя, наверное, и музей виноват тоже – если они допустили какую-то небрежность, они должны получить по заслугам. Такие общенародные памятники должны пользоваться прежде всего охраной Министерства культуры. Заместитель министра, которая сейчас занимается этим, моя ученица. Они делают все, что в их силах. Их вина – самая меньшая. Они рассматривали два раза предложения по ее реставрации, только упоминания этой церкви было достаточно, чтобы министерство провело специальное совещание".
Успенская церковь в Кондопоге, 1978 год
Александр Попов: "Когда по заказу Министерства культуры проводятся проектные работы, обычно можно услышать: ну, молниезащиту можно не делать, и так далее. Я делал памятник в Кирилло-Белозерском музее-заповеднике, это Ферапонтово. Мы поставили противопожарные насосы, которые могут круглогодично качать воду. Это стоило копейки по сравнению со стоимостью самого памятника. И, конечно, должна быть соответствующая охрана.
Передача таких памятников церкви благом для них не является
Передача таких памятников церкви благом для них не является. Они не используются по назначению. Кондопога – это "холодный" памятник. Там службу можно проводить только в летнее время. Кроме того, он стоит не в городе, а на озере, до него еще нужно доехать. В Ферапонтово, в церкви Нила Сорского, службы проводятся только раз в год, только на Ильин день. В остальное время она используется как музей. Мне приходилось работать с РПЦ, к сожалению, мои воспоминания об этой работе грустные. Они ничего и никого не слушают, как правило, гнут свою линию, и все. То, что ты говоришь как профессионал, их не интересует. У меня нет ощущения, что РПЦ могла бы как-то помочь в деле их сохранения".
Успенская церковь в Кондопоге, интерьер
Вячеслав Орфинский: "Можно ли восстановить Успенскую церковь? Она исследована детально. Чертежей достаточно. В принципе, можно, но очень сложно. Нужны плотники высочайшей квалификации. У нас такие плотники есть. В музее "Кижи" есть целый коллектив, который спасает Кижский погост под постоянным контролем ЮНЕСКО. Конечно, каждый памятник, сделанный заново, – это уже не совсем памятник, но в данном случае фактического материала достаточно, чтобы сделать качественную работу".
Успенская церковь в Кондопоге, оригинальный сруб второй половины 18-го века
Александр Попов: "Для предотвращения таких случаев, как в Кондопоге, надо прежде всего проверить все памятники федерального значения, посмотреть, что у них с охраной, что у них с молниезащитой. Часто деревянные памятники горят только потому, что у них нет молниезащиты, или просто стоит там этот прутик оборванный и выступает в роли молниеприемника. Сейчас время непрофессионализма. И в музеях он уходит, на моих глазах, по тем музеям, которые я знаю. Отношение становится наплевательским – интересуют только деньги и больше ничего".
_________________________________________________________
Огневой рубеж
15.08.2018
В 1988 году академик Дмитрий Лихачев назвал пожар в Библиотеке Академии наук «культурным Чернобылем». Если применить тот же образ, то сознательное уничтожение пятнадцатилетним сатанистом Успенской церкви Кондопоги — наша духовная Хиросима.
Кондопожский храм был не только самым высоким шедевром северорусской деревянной архитектуры (42 метра, на пять метров выше Преображенской церкви в Кижах), но и изумительным образцом русского шатрового зодчества. Идея храма состояла в том, чтобы быть знаком Божиего присутствия среди окружающей природы, освящать мир, превращая холмы, леса, озера и реки в райский сад. Успенская церковь идеально исполняла эту миссию.
У произошедшей катастрофы есть, к сожалению, несколько измерений, и было бы наивно ограничиться рассказом о том, что «поджигатель психически болен». Конечно, рисовать сатанинские знаки здоровый человек не станет, будь он хоть тысячу раз противник Церкви, всему есть пределы. Однако недостаточно и просто сказать, что «произошла порча культурных ценностей». Мол, велика Россия, ценностей-то у нас много, да вот портятся некоторые. Этот циничный подход откровенно преступен.
Сгоревший храм — как атомный взрыв: потребуется много времени для возвращения к норме. Во-первых, годами часть нашей «общественности» находилась в состоянии непрерывного беснования. То люди, назначившие себя «умом, честью и совестью эпохи», считали героинями кощунниц, пляшущих в церкви, то сражались за права ловцов покемонов, то спиливание крестов принимали за акт свободомыслия. Итог неутешителен: одно популярное новостное интернет-издание не так давно опубликовало огромное, подробное антицерковное псевдорасследование, чудовищным картинкам в котором позавидовал бы журнал «Безбожник». Текст представляет собой такую смесь дремучего невежества и фанатической идеологической накачки, что тинейджеру-недоучке, обвешанному пентаграммами, она будет в самый раз. Ребенок с лабильной психикой, начитавшись о «чудовищных попах», и впрямь легко запишется в любую ересь.
В то время как поколение «отцов», которое тайком крестили бабушки в церкви, истово ставит свечки, сооружает у дорог поклонные кресты, поколение «детей» интересуется тем, «как вызвать сатану» — и слишком часто, увы, узнает. А оракулы постарше рассказывают, что «это все реакция на чрезмерное навязывание Церкви и духовных скреп», а потому, мол, поменьше религиозного воспитания в школе, побольше трансгендера. Пока что мы проигрываем борьбу за своих детей (начинали ли мы ее?) и скоро сами понесем в храмы внуков. Может быть, удастся крестить. Тайком. Спрятавшись от ловцов покемонов.
Во-вторых, не велики пока успехи в борьбе за культуру. Только гибель уникального наследия вызывает простые вопросы: а что с противопожарной безопасностью? Почему памятник, который числится в списке особо охраняемых объектов, даже не был пропитан огнеупорным составом? Почему сторож не умел обращаться с огнетушителем? Почему кто угодно мог не просто зайти в церковь, но и довольно долго поливать ее бензином?
Первый ответ лежит на поверхности — расцерковленный во времена воинствующего безбожия храм пустовал, в нем не было десятков внимательных глаз прихожан. Второй ответ сложнее и страшнее. В сущности, между Успенской церковью и жителями Кондопоги не сложилось никакой живой связи — лишь сооружение из дерева на отшибе, достопримечательность для туристов. Она нарисована, конечно, на гербе, но она не была ни своей святыней, ни своей гордостью.
Пока люди будут пребывать в нынешней степени отчужденности от нашего общего культурного наследия, храмы и памятники будут гореть, разрушаться, сноситься и перестраиваться наглыми дельцами ради копеечной выгоды. Нам в каждой школе — не для галочки — нужны уроки краеведения, проводимые неравнодушными учителями, чтобы каждый ощущал, как свою жизнь, ту часть истории страны, с которой ежедневно соприкасается, чтобы сокровища малой родины действительно стали для человека собственными.
Обязательно нужна и отдельная программа по охране памятников русского зодчества. Деревянные церкви и дома Руси — важнейшая часть национальной идентичности. В них, как справедливо отмечают современные исследователи, выразилась самая суть русской культуры, было отсечено все лишнее, второстепенное и наносное. Но именно эти шедевры находятся в особом положении — могут сгореть, сгнить, быть съедены короедом — и нуждаются в постоянном реставрационном контроле. Поэтому необходим особый реестр памятников деревянного зодчества и разработанные правила их охраны, средства их защиты — от дурака, и от дельца, и от сатаниста.
Церковь в Кондопоге необходимо восстановить. Благо в данном случае, в отличие от сотен других погибших деревянных храмов Русского Севера, остались все промеры и цифры. Не слишком понятна позиция части «ревнителей наследия», которые требуют ничего не строить, поскольку это, мол, будет «новоделом». Никаких иных вариантов почему-то не просматривается. Но сущность реставраторского дела, если по уму, состоит в сохранении того, что убило безжалостное время. И без элементов «новодела» не обойтись. Давайте тогда откажемся от афинского Парфенона, собранного из фрагментов? Фанатизм во имя «аутентичности» есть форма варварского культурного нигилизма. Скорейшее и качественное возрождение Успенской церкви в Кондопоге показало бы, что мы в состоянии помнить и не хуже наших предков умеем творить.
История Японии не прервалась после Хиросимы. Страна собралась, восстановилась, многое переосмыслила. И если мы сейчас сделаем вид, что пылающий шедевр русского зодчества — мало значимая проблема, о которой можно посудачить пару дней и забыть, свалив все на пятнадцатилетнего сатаниста, пожаров будет больше и больше. Огонь распространяется быстро.
_________________________________________________________________
Подключилась Российская газета (Ежедневное государственное издание (официальный публикатор государственных документов - Sic!)
Предлагают "научную" точку зрения:
"С научной точки зрения, явление "сатанизм" старше христианства, хотя на первый взгляд это нелогично".
Дело нечисто
Что мы находим на месте сгоревшей церкви
Текст: Игорь Елков
Местные убеждены, что подросток - сатанист.
С принадлежностью к секте сатанистов еще предстоит разобраться. Но уже после случая в Карелии, в подмосковной деревне Льялово у церкви Рождества обнаружили окровавленное тело 43-летнего мужчины. В убийстве сознался 56-летний житель Зеленограда. Убийца заявил, что сделал это по поручению самого Михаила Архангела. Ехал на машине, взял попутчика, заподозрил в нем поклонника дьявола. А на этот случай у него всегда при себе нож...
Этой весной секретарь Совбеза Николай Патрушев предупреждал о возможной активизации сатанистов и тоталитарных сект. Предостережение начало сбываться?
И что вообще мы знаем о сатанистах?
С научной точки зрения, явление "сатанизм" старше христианства, хотя на первый взгляд это нелогично. Тем не менее еще в дохристианский период часть людей поклонялись богам повышенной жестокости и кровожадности. Называли их по-разному, только в Библии для обозначения дьявола используется более двух десятков имен: от Сатаны и Люцифера до Вельзевула и Левиафана.
Современные сатанисты России принадлежат к разным социальным группам. Это и тинейджеры, которые под влиянием гормонов и из-за переходного возраста пытаются шокировать окружающих: черные мессы, балахоны, кровь животных из бокалов, "дьявольские" украшения. Не все знают, в чем отличие экстремально-религиозной секты от молодежной субкультуры, но в таком возрасте это их не беспокоит.
В поклонники дьявола записываются и вполне состоявшиеся, материально успешные личности. Им просто скучно. Знаю женщину, которая 99% времени ведет обычный образ жизни: безликие дни в московском офисе, дома - ужин из полуфабрикатов и одиночество. А один раз в году, в начале весны, на Вальпургиеву ночь выезжает в лес поиграть в ведьм. Как сама говорит - "полетать на метле". Бегают голыми, беснуются, шалят. А потом - назад, в свой постылый офис.
Наконец, самая опасная категория: люди, чья психика в пограничном состоянии. Они слышат голоса, им являются бесы и святые, дают указания.
Впрочем, подростковый сатанизм - тоже крайне опасное явление. Между игрой и реальными преступлениями дистанция небольшая. Результат: разрушенные могилы, надгробия, исписанные пиктограммами, выложенные солью знаки, вандализм и поджоги.
Эксперты-религиоведы говорят, что в нашей стране нет организованного и формализованного сатанинского движения. Иначе говоря, секты и сатанинские группы разрозненны и не управляются из какого-то единого "центра зла".
А вот хорошо это или плохо - еще вопрос. С одной стороны, получающие разрозненную и противоречивую информацию из интернета сатанисты не могут быть силой, равной, скажем, исламским радикалам. С другой - если нет центра, то его не может найти и обезвредить полиция. Или с ним сложнее поработать спецслужбам.
И что нам с этим делать?
Офисный планктон, который выезжает в лес от скуки "полетать на метле" и посверкать голыми попами - едва ли поддается перевоспитанию. Но он не очень опасен.
С психически больными сатанистами что-то делать должны те, кому это положено по долгу службы: правоохранители, врачи. Замечу, что в Уголовном кодексе нет статьи "за сатанизм". Человек волен верить в то, во что считает нужным. Или не верить ни во что.
А вот молодых людей от сатанизма надо отлучать. Рассчитывать, что "перебесится и все само пройдет", не стоит. Во-первых, потому, что само собой может и не пройти. Во-вторых, если за перевернутое распятье подростка не посадят, то за поджоги, вандализм, осквернение святынь и уж тем более за убийства - сядет. А если по малолетству и избежит тюремных нар, то ответят родители.Поэтому к активным сатанистам применяют другие статьи Уголовного кодекса РФ. А именно: за повреждение памятников истории и культуры, надругательство над телами умерших, жестокое обращение с животными, хулиганство, вандализм, организацию объединений, посягающих на личность граждан, и организацию экстремистского сообщества.
И наконец, третье и главное: а лично вам комфортно ли жить в обществе, где часть молодежи исповедует культ зла.
Вопроса в конце этого предложения ставить не стану. Ответ больно очевиден.
Это ведь не "Куплеты Мефистофеля" из оперы "Фауст", а наша реальная жизнь. И сатане здесь бал не править.
Прежде всего: быть морально готовым к длительной борьбе за душу своего ребенка. Вы попытаетесь убедить его в том, что Бог - это добро, а дьявол - зло. А он это знает. И уже выбрал сторону.
Основоположник современного сатанизма - американец Говард Стэнтон Леви, называвший себя Антоном Шандором ЛаВей (умер в 1997 году) - автор "Сатанинской библии", которая начинается со слов: "Здесь вы найдете правду и фантазию...". Вдумайтесь: главный теоретик сатанизма откровенно предупреждает: я буду вас учить в том числе выдуманным идеям. То есть тезис "тебя обманули" не сработает. Так что если случай запущенный - сами не справитесь. Ищите хорошего специалиста.
Как определить, что ваш ребенок увлекся сатанизмом
Внешние признаки такие же, как у адептов других сект: замкнутость, отрешение, уклонение от доверительных разговоров. Много информации дадут личности друзей вашего ребенка, но мало шансов, что он вас с ними познакомит. Еще случаются неконтролируемые вспышки гнева. Правда, в переходном возрасте они случаются не только у детей-сектантов.
Если у вашего сына или дочери есть отдельная комната, стены которой расписаны Ave Satana и 666 (число Зверя) - это тоже повод призадуматься. И имейте в виду, что единых сатанинских обрядов не существует. Каждая секта практикует свои, некоторые - с сексуальными извращениями, использованием психотропов и наркотиков.Знаки сатанистов: перевернутая пентаграмма (пятиконечная звезда, два луча направлены вверх), гексаграмма, изображение козла или козлиных рогов, двуглавая змея, перевернутая пентаграмма с головой козла, черные свечи, холодное оружие непривычной формы.